«Петр говорил, что войско сухопутной – одна рука, а сухопутное и морское – две. Так вот наличие руки, отдаляющейся от корабля, значительно выгоднее, чем ее отсутствие», – заявил газете ВЗГЛЯД адмирал Владимир Комоедов, комментируя слова главы минпромторга Дениса Мантурова об отказе России от строительства вертолетоносцев. Бывший командующий Черноморским флотом (1998–2002) адмирал Владимир Комоедов рассказал газете ВЗГЛЯД, что основной задачей вертолетоносцев может быть, например, поиск иностранных подводных лодок. «Наша страна имела такие вертолетоносные крейсера на вооружении: у нас были и ПКР «Москва», и ПКР «Ленинград», и ПКР «Киев», – отметил Комоедов. «Мантурову, как министру, никогда нельзя ничего отвечать категорично, он же не стратег, не тактик», – добавил адмирал. «Вертолетоносцы занимались многими вопросами. Например, такой как «Москва» занимался разминированием Суэцкого канала. Такие же вертолетоносцы занимались поддержанием оперативного режима с точки зрения поиска иностранных подводных лодок, которые находятся в наших оперативно важных районах. Вертолетоносец способен их обнаруживать и следить», – отмечает собеседник. В то же время, отмечает адмирал, «России сложно иметь такие большие корабли, потому что у нас закрытый театр военных действий: Черноморье закрытое, Балтика закрытая, Баренцево море тоже закрытое, Владивосток закрыт, единственный выход в океан с Камчатки. Таким кораблям нужен простор». «Тем не менее, у кого труба пониже и дым пожиже, можно небольшими вертолетоносцами действовать и в закрытых театрах военных действий, например, в Средиземном море. Это был бы самый толк», – считает эксперт. По словам Комоедова, универсальный десантный корабль и вертолеты используются при высадке десанта, сложнейших операциях в военно-морском искусстве, начиная от посадки, перехода морем, битвы за высадку и организации этого боя. Это происходит в зоне господства противника, поэтому там его надо охранять и из-под воды, и с воздуха, и от надводных кораблей. Помимо того, что сам корабль имеет огневую мощь, еще и вертолеты его поддерживают. «Мистраль – это консервная банка, никак не вооруженная», – сказал Комоедов, объясняя разницу между французским «Мистралем» и российским проектом УДК «Прибой». «У нас корабли, которые сочетали объекты авиационного базирования, всегда сами были вооружены, обладали системой обороны с воздуха и против подводных лодок. То есть они носители оружия. А «Мистраль» ничего кроме личного оружия, пистолетов и автоматов, не имеет. Как ранее сообщала газета ВЗГЛЯД, министр промышленности и торговли Денис Мантуров заявил, что Россия не будет строить вертолетоносцы, хотя в мае глава ОСК Алексей Рахманов подтверждал планы на постройку этих машин. В то же время в Минобороны пока не приняли окончательного решения по строительству вертолетоносцев в России, тема остается открытой, сообщил источник в судостроительной отрасли.
